Во время тяжелого испытания, когда на кон были поставлены притязания Рудольфа Габсбурга на императорский трон, в битве на Мархекском поле в1278 году был знаменосцем Рудольфа.
То, что после смерти Рудольфа в 1291 году с верховенством Габсбургов было покончено, не вывело стремящихся наверх Гогенцоллернов из равновесия. С непосредственным наследником Рудольфа Адольфом фон Нассау Гогенцоллерны понимали друг друга также хорошо, как и с Людвигом из династии Виттельсбахов, который воссел на императорский трон в 1314 году под именем Людвига IV Баварского.
В 1328 году император Людвиг назначил сына Фридриха III – бургграфа Фридриха IV – своим наместником в Тоскане. Однако Гогенцоллерн вновь так ясно ощутил знамение времени, что бы уже тогда наладить полезные контакты с представителями Люксембургской династии. Два сына Сигизмунд Люксембургский в качестве короля Венгрии. В сокрушительном поражении под Никополем старший из братьев Гогенцоллернов, Иоганн, спас королю жизнь. Младший из братьев, с 1397 года бургграф Фридрих VI, поддержал Сигизмунда в борьбе против взбунтовавшегося венгерского дворянства и помог ему в1410 году получить титул немецкого короля.
Первый плод этой преданности достался Фридриху уже через год. В 1411 году Сигизмунд, ставший кайзером Германии и Венгрии одновременно, назначил его главой правительства и регентом марки Бранденбург. В 1415 году ему были пожалованы титулы маркграфа и курфюрста, а в 1417 г. произошло и формальное закрепление за ним имперской марки Бранденбург. В качестве основателя новой династии он называет себя Фридрихом I.
Даже прибыль от внутренней торговли и ремесел была весьма скудной, так как местное дворянство, отстаивая свои экономические привилегии, наносило большой ущерб городам марки, в частности, их пивоваренной промышленности. Финансовый упадок городов повлек за собой и значительное ослабление их политического влияния. Крестьяне также впадали во все большую зависимость от землевладельцев вплоть до наследственной кабалы за долги, что было почти равносильно возрождению крепостного права. Их горести и радости полностью зависели теперь от личности помещика. Таким образом, в борьбе против могучего местного дворянства курфюрст мало на кого мог опереться.
